Кирилл Легков - о «Конце прекрасной эпохи» - Журнал Интересант - interessant.ru

мнения

На выходных по ТВ показали «Конец прекрасной эпохи» - фильм про Сергея Довлатова, петербургского писателя, которого я люблю больше других. Каждая реплика которого может быть крылатой, каждое замечание - философским, каждый диалог - анекдотом.

 

Теперь этот фильм увидел весь, так сказать, народ. А я смотрел его еще несколько месяцев назад, когда фильм шел в кинопрокате. И не понял: а почему у Станислава Говорухина, снявшего картину, такой Довлатов? Собственно, ничем не похожий на самого Довлатова.

Понятно, что режиссер имеет право на свое осмысление. Вот был настоящий Довлатов - человек во много трагический, очень глубокий, ранимый, рефлектирующий, воспринимавший мир, события в нем происходящие, населяющих его людей, как недоразумение в большинстве случаев. Я уже не говорю о том, что он был крупный сам по себе (не случайно однажды его привлеки на роль Петра Первого). Тут же - смазливый молодой человек, с беспечной улыбкой, веселыми глазами, легкий, беззаботный, поверхностный, почти как Хлестаков. Франтик. Была Галатея, стала Марья Ивановна. Материализация состоялась. Авторитет режиссера… я вот не знаю, пострадал он или нет.

Говорухин сейчас, когда ему стукнуло 80, говорит, что его «прекрасная эпоха», в которую он творил с удовольствием и находил отклик, прошла. Теперь он сочиняет без особого удовольствия. Публика не та, публика дура.

Вот, кстати, в этом смысле Сергею Довлатову снова не везет. Когда он писал, его не печатали. Отовсюду выгоняли, преследовали. Потом книжки стали выходить большими тиражам, и аннотация к ним обычно начиналась такой фразой: «Он умер в ту минуту, когда слава стала подходить к его изголовью». Я думаю, эта фраза очень насмешила писателя - уже там. Дополнила картину абсурда, из которого было соткано его бытие и с которым мучительно боролось сознание. «Мир охвачен безумием. Безумие становится нормой. Норма вызывает ощущение чуда».

Так вот. Первый фильм, снятый о Довлатове (сейчас еще снимает картину о нем Алексей Герман), получился «без Довлатова». Кстати, и «документалка» с элементами анимации талантливого режиссера Ромы Либерова «Написано Сергеем Довлатовым» уступает фильму того же режиссера «Сохрани мою речь навсегда», посвященному Осипу Мандельштаму, - творению, близкому к шедевру. Фигура писателя как бы растворилась в эпохе. Такое ощущение испытываешь, когда читаешь книги Довлатова. И тем более было бы интересно на него посмотреть - хотя бы «киношного». Почему Говорухин не позаботился о сходстве - вернее, наоборот, сделал все для того, чтобы никакого сходства не было? Он не объясняет, не обязан.

Но получается какое-то несоответствие - главный герой произносит фразы, делится мыслями, которые в принципе в его голове появиться не могут. Посмотрите на актера Ивана Колесникова, сыгравшего журналиста и писателя Андрея Лентулова (под этим именем выведен в фильме Сергей Довлатов), и подумайте, мог он сочинить, например, такую фразу: «Кто я? Зачем здесь нахожусь? Почему лежу за ширмой в ожидании бог знает чего?» Это - из того же довлатовского «Компромисса», на который опирается режиссер и сценарист Говорухин. Нет. Актер с такой внешностью может сказать: «Я красивый, нахожусь здесь потому, что знаю - сейчас ко мне придет очаровательная женщина, и мы будем лежать за ширмой вместе». Или довлатовское: «И ни одного, ни единого беззаботного дня. Хоть бы день прожить без мыслей, без забот, без тоски». Нет, наоборот, у «писателя», показанного Говорухиным, не может быть тоски - он красив, беспечен, любим женщинами и судьбой.

У Довлатова в «Ремесле» есть упоминание о том, как он написал по совету приятеля пошлейший рассказ, «два авторских листа тошнотворной елейной халтуры» на заводскую тематику. Рассказ напечатал журнал «Нева». Еще и театр решил по нему сделать постановку. В журнале произведение сопровождала фотография писателя - на ней Довлатов был похож на «неополитанского солиста». За эту халтуру автор получил баснословный гонорар - тысячу рублей. В анонимной записке из редакции, также им полученной, были стихотворные строчки: «Портрет хорош, годится для кино. Но текст - беспрецедентное дерьмо!» Довлатов в тот момент чувствовал себя человеком, продавшим талант дьяволу, - в этой роли, мне кажется, он не хотел оказаться больше всего. От того его и не печатали в Союзе.

Так и тут. Портрет, безусловно, годится для кино. Но для какого-то другого. Мало, что ли, сейчас снимают фильмов. И я не хочу сказать, что картина Говорухина, уважаемого всеми режиссера, снявшего великий фильм «Место встречи изменить нельзя», - беспрецедентная, нет. Там много хорошего - антураж, стилистика постсталинской эпохи, авторский почерк, фабула, эпизоды, там прекрасный фотограф Жбанков (Федор Добронравов - можно же подобрать аутентичного актера) с его нетленным: «Не думай. Не думай, и все. Я уже пятнадцать лет не думаю. А будешь думать - жить не захочется».

Это я цитирую опять-таки Довлатова. У Говорухина речь о пяти годах «недумания». У него как-то все облегчено, микшировано, если не сказать, оскоплено, подернуто дымкой легковесности, необязательности: дескать, снимать что-то серьезное не очень хочется, но отдать дань уважения творческой личности надо. Мэтр я или не мэтр?

Или это потому, что у Говорухина «прекрасная эпоха» давно закончилась? А человека, который ее вовсе не застал при жизни, - Сергея Довлатова, он решил не показывать, чтобы не разочаровывать себя и других?

Кирилл ЛЕГКОВ,

спортивный обозреватель, иногда пишущий о культуре,

специально для интернет-журнала «Интересант»

статьи

Новости партнеров

Загрузка...