В Петербурге скоро может появиться новый губернатор, уверены многие в политической элите. Александр Беглов не тянет. Его слова и поступки с самого начала вызывали у просвещенной публики чувство неловкости. А в момент коронакризиса всё совсем усугубилось. То, что произошла ошибка, теперь ясно понимают и те, кто ставил Беглова на Петербург. «Интересант» еще в сентябре 2019-го, сразу после того, как Александр Дмитриевич был помещен в Смольный, писал, что у него есть только год. Но, судя по всему, отставка губернатора Петербурга может произойти даже раньше. Другое дело, что новый комиссар из Москвы, которого в перспективе отправят на замену Беглову, наверняка окажется еще слабее. Но тут уж ничего не поделаешь: это принцип нынешней региональной политики. Сильные политики и управленцы - не в моде. В моде - персонажи Салтыкова-Щедрина.
«Это ваша личная ответственность!»
Жесткая критика, с которой Путин обрушился на Беглова во время видеоконференции на минувшей неделе, стала закономерным итогом событий, происходивших в Петербурге в последние месяцы. Понятно, что подобные совещания - ритуал, призванный показать: царь хороший, бояре (губернаторы) - плохие. Но выбор «боярина для битья» вряд ли был случайным. Недовольство Бегловым, с большой долей вероятности, наконец дошло до самого верха.
Путин слушал доклад Беглова о выплатах медработниках («Мы создали комиссию, она справится со всеми вопросами») и о госпитале в «Ленэкспо» («Это лучше, чем в палатке или, как в Италии, - на матрасах») с плохо скрываемым напряжением. Президент смотрел в стол, скрещивал пальцы, делал записи на листах бумаги.
Жаль, что во время телетрансляции не показали лицо Путина, когда Беглов вместо слова «Роспотребнадзор» произнес то ли «Роспереводнадзор», то ли «Росприроднадзор» (возможно, вспомнив своего вице-губернатора по культуре Владимира Кириллова, который перед майскими праздниками благополучно самоизолировался у себя на даче, - он как раз возглавлял Росприроднадзор в свое время). Впрочем, к оговоркам питерского градоначальника все привыкли.
Когда губернатор закончил доклад, президент вынес приговор:
«Александр Дмитриевич, вы сослались на опыт других стран. Прошу и Вас, и других коллег не ссылаться на то, что происходило в других странах. Они столкнулись с этой проблемой первыми, и им было сложнее... Вы упомянули и о выплатах медперсоналу. И - создали комиссию… Вы знаете, есть очень замечательная фраза: «Хотите завалить дело - создайте комиссию»… Хочу обратить Ваше внимание и всех коллег - руководителей регионов: это ваша личная ответственность. Не какой-то комиссии, а ваша личная!»
В этот момент всей элите стало понятно, что «дядя Саша» - всё.
Оставшийся в одиночестве
Управленческая слабость Беглова была очевидна с самого начала, но теми, кто проталкивал его «на Петербург», это не воспринималось как недостаток. Их расчет, очевидно, был таков: федеральный центр даст под нового губернатора большие деньги на развитие города, и неважно, кто будет сидеть в Смольном, - важно, кто станет распорядителем потоков.
Однако в силу противоречий между финансово-промышленными группами деньги в Петербург из Москвы не пошли. И все предвыборные обещания, которые давал Беглов горожанам, а настоящие хозяева города - Путину, - о триллионом бюджете, Арт-парке, 29 станциях метро - уперлись в суровую реальность недофинансирования.
Тем временем Беглову, вероятно, стало казаться, что он - не «человек, похожий на губернатора», а самостоятельная политическая единица. Ему нужно было уходить еще в ноябре - декабре - январе, но вместо этого он занялся перетряхиванием кадров, пытаясь показать себя хозяином и добиться управленческой независимости.
Главной, ключевой, ошибкой стала отставка с должности вице-губернатора Любови Совершаевой, исторически связанной с кураторами Петербурга - господами Ковальчуками, и приход в Смольный вместо нее Ирины Потехиной. Источники «Интересанта» говорят, что этой замены Беглов якобы лично добивался в Москве.
Ошибка номер два - назначение Олега Эргашева, не имевшего чиновничьего опыта, на пост вице-губернатора по медицине и социальным вопросам (каким все-таки везунчиком оказалась Анна Митянина, исключительно вовремя соскочившая с этой должности, - спасибо ее покровителю Дмитрию Козаку!).
Команда в результате так и не сформировалась, но в Смольном стало еще больше слабых звеньев. И когда одновременно пришли эпидемия и экономический кризис, Петербург оказался не готов сосредоточиться, собраться, мобилизоваться - так, как это сделала Москва. Не было ни управленческого потенциала, ни финансовых ресурсов. К тому же почти испарилась поддержка от настоящих хозяев города.
Грустно было видеть, как Беглов постоянно выступает в роли просителя денег из федерального бюджета - уже не на предвыборные прожекты, а на срочное создание дополнительного коечного фонда и обеспечение больниц.
Печально было смотреть видеообращения Беглова к петербуржцам, в которых он призывал их оставаться дома, не доходившие до сердец и умов горожан ввиду отсутствия у губернатора необходимого авторитета и харизмы.
Но еще трагичнее выглядела полная беспомощность «Одиннадцати друзей Беглова» - 11 вице-губернаторов Петербурга (куда их столько!), которые бесконечно тянули с пакетами помощи бизнесу (Елин, Соколов, Батанов), не смогли предотвратить вспышки ковида в многочисленных больничных учреждениях (Эргашев), не сумели выстроить открытую информационную политику (Потехина, Шестериков - который, правда, не вице-, но член правительства).
Хотя какие они ему «друзья»? Беглов остался в Смольном практически в полном управленческом и идеологическом одиночестве.
Две ошибки Беглова
Оказавшись перед глобальными вызовами - коронавирусным и финансовым, без команды и почти без помощи федерального центра, Александр Беглов начал пытаться разруливать их сам.
И конечно, сразу подставился. Причем - не один раз, а даже два.
Это, конечно, надо уметь - вот так попасть в жернова номенклатурной войны, но у Александра Дмитриевича - получилось. Что еще раз свидетельствует о его, мягко говоря, невыдающихся талантах. Не зря же, как писал «Интересант», в определенных кругах Александра Дмитриевича называют «Не Келдыш», имея в виду, что до величайшего ученого ему - как до другой Галактики.
В нынешних политических реалиях (соперничество элитных группировок, суета вокруг обнуления) Беглову, если он хотел сохраниться, нужно было стать канатоходцем, пройти по струночке без страховки. Но куда там!
Первый раз Александр Дмитриевич «оступился», когда 12 мая сразу после трагического пожара в больнице Святого Георгия прямо заявил, что его причиной стало короткое замыкание электрооборудования - «загорелся один из аппаратов ИВЛ».
Этой неосторожной фразой губернатор вторгся не только на федеральную территорию (производством аппаратов ИВЛ данной марки занимается предприятие «Ростех», а значит в деле близкий к президенту Сергей Чемезов и его ставленник Денис Мантуров), но и на международную (такие же аппараты были отправлены в США, причем «авиапосылку» наполовину оплатил Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ), то есть близкий к президенту Кирилл Дмитриев).
Мантуров после слов Беглова попытался сгладить ситуацию, заявив, что необходимо дождаться результатов экспертизы, чтобы сказать точно о причинах трагедии. Но было поздно: Федеральное агентство США по чрезвычайным ситуациям объявило о приостановке использования российских аппаратов.
Вышел конфуз. Поставка отечественных аппаратов ИВЛ в США в начале апреля преподносилась как грандиозный успех России. МИД в лице Марии Захаровой, телевидение в лице Соловьева, Киселева, Скабеевой захлебывались в восторгах. Еще бы, российский военный самолет впервые сел в Нью-Йорке! И вот - заявление Беглова.
А на следующий день, 13 мая, Беглов совершил еще одну ошибку. Выступая с отчетом в Законодательном собрании, он озвучил цифры смертности от внебольничной пневмонии по Петербургу. Они, как и по всей стране, значительно превышают статистику смертности от коронавируса - по словам Беглова, от пневмонии за 2,5 месяца скончались 697 человек, а от подтвержденного ковида на тот момент в 11 раз меньше - всего 63 человека. Но об этом же не принято говорить. Принято говорить, что в России - самая низкая смертность, и это - «отечественное медицинское чудо».
И надо же было такому случиться: как раз в этот день разгорелся скандал вокруг публикаций The New York Times и The Financial Times, в которых Россию попытались обвинить в занижении смертности и обмане мирового сообщества.
И что получилось? Сергей Кириенко, Татьяна Голикова, Анна Попова тщательно работают с информационным фоном по коронавирусу, чтобы народ не волновался и постепенно выходил из самоизоляции - к тому же надо готовиться к Параду, голосованию по Конституции и сентябрьским выборам. И тут приходит Беглов…
«Ассиметричные ответы»
Реакция не заставила себя ждать. Во влиятельных телеграм-каналах, которые связывают с одной из башен Кремля - так называемой «партией обнуления» (силовики, нефтяники, ростеховцы, часть администрации президента, занимающаяся кураторством информационной политики), был дан «ассиметричный ответ». Там появилась видеозапись месячной давности, на которой Беглов рассказывает, что он «много консультировался с академиками», и они «в один голос сказали: маска не работает». Речь шла о защитных масках, ношение которых Беглов с 12 мая сделал обязательным в Петербурге. «Снова рассинхрон сигналов!» - издевательски писали телеграм-каналы. Это был ответ за ИВЛ как причину пожаров.
Здесь же за раскрытую статистику по внебольничным пневмониям и отказ от снятия ограничительных мер Беглова попытались определить в так называемую «партию ковида» (московская мэрия, ельцинская «семья», часть олигархов старой закваски), хотя он не имеет к ней никакого отношения. Как говорится, где Сергей Собянин, Александр Волошин и Олег Дерипаска, а где, пардон, Беглов. И все же главное - вбросить, посеять сомнения. В условиях схватки элит этого достаточно, чтобы обозначить человека - «наш» - «не наш».
Передали «горячий» привет Александру Дмитриевичу и от другой влиятельной сетки телеграм-каналов (ее приписывают к той части администрации президента, которая курирует внутреннюю политику). Там публиковали фотографии Беглова в противочумном костюме, в котором он появился в госпитале в «Ленэкспо». С соответствующими уничижительными комментариями.
Эти звоночки Александр Дмитриевич наверняка пропустил мимо ушей. Он - человек советский, «Телеграм» если и читает, то только в распечатке. Да и то вряд ли.
Но уж другой звоночек он услышать мог. Потому что звенел он буквально над ухом. Издание «Деловой Петербург», чей нынешний менеджмент связывают с Совершаевой, а значит - опосредованно и с Ковальчуками, с недавних пор начало сурово критиковать Беглова в связи с действиями во время коронакризиса. Еще недавно это было невозможно представить - между «ДП» и Смольным была большая информационная дружба, структуры, подведомственные городской администрацией, заключали с редакцией миллионные контракты. Но, судя по всему, ветер подул в другую сторону.
А если мы вспомним, что пресс-секретарь губернатора Инна Карпушина, с чьей подачи на сайте Смольного появляются анекдотические фотографии Беглова в респираторе и шлеме (во время визита в роддом) и в противочумном костюме (во время похода в «Ленэкспо»), вызывающие у людей насмешки и усиливающие невразумительный образ Александра Дмитриевича… так вот, если мы вспомним, что Карпушина является креатурой Совершаевой, - то всё окончательно встанет на свои места.
И вот какая вырисовывается финальная картина. Уставший, лишившийся покровительства человек, который не был готов ни к борьбе с кризисом, ни к интриганской войне элит, но мечтал, что весь его губернаторский срок будет безоблачным, и город, который он любит (мы в это действительно верим!), скажет ему «спасибо» за возрождение инфраструктуры на федеральные субсидии, а их нет и в ближайшее время не предвидится, стоит перед президентом, жестко критикующим его с экрана телевизора, и не понимает: что, собственно, не так?
Всё не так, Александр Дмитриевич! Вы устали - но и город устал. От Вас.
Алексей НИКОЛАЕВ,
Николай ПЕЧЕРНИКОВ,
интернет-журнал «Интересант»
